#нашипедагоги
Ирина Николаевна Шегай
- учитель высшей категории (предметная область – математика и информатика);
- аспирантура Института цифрового образования МГПУ (квалификация «Исследователь. Преподаватель-исследователь»);
- автор более 50 научных публикаций по теме цифрового образования;
- победитель Всероссийского конкурса педагогического мастерства «ИНФО-2019» и «ИНФО-2018»;
- абсолютный победитель открытого Всероссийского марафона «Учитель в смешанном обучении» 2019;
- победитель международных профессиональных конкурсов «Инновационные информационно-педагогические технологии в системе IT-образования» МГУ им. М.В.Ломоносова («ИП-17,» «ИП-18»);
- эксперт Международных конкурсов #EdCrunch Award 2018, 2019; 2020.
Училась в КарГУ им Е.А. Букетова (по специальности математик, инженер-программист), МГПУ (учитель математики и информатики), МГПУ – Институт цифрового образования (аспирантура по педагогике), АНО ДПО Институт прикладной психологии в социальной сфере (арт-педагог). В «Золотом сечении» с 2016 года. О себе в нескольких словах: люблю учиться и делиться всем, что знаю и умею. Любимый предмет в школе: математика и география, но сейчас я бы добавила изобразительное искусство. Книга, которую должен прочитать каждый: Если мы имеем в виду школьный возраст, то «Таинственный остров» (Жюль Верн был моим любимым писателем, а вот взрослым я советовать не стану) Девиз по жизни: Не переставай учиться и помогать! В детстве хотела стать стюардессой, затем переводчицей, и только после 10 класса выбрала компьютерную специальность. Я ценю в людях честность, эмпатию, справедливость. Я не люблю двуличность, не приемлю грубость и жестокость. Школа – это дом, жаль не все это понимают сразу, школа не может быть просто местом работы или местом учебы. Это место, где тебя ждут, где все вместе и заодно. Работа с детьми – это приятное дело, творческое и приносящее плоды всем участникам процесса. А если это не так, то надо обязательно попытаться помочь. Детям или себе. |
Ирина Николаевна — наш учитель информатики. С ней занимаются все классы основной школы: с пятого по одиннадцатый. И для каждого у нее найдется свой подход. Не всем в школе одинаково хорошо дается информатика — не беда! Главное, отыскать в предмете то, что может пригодиться в наше время, когда все вокруг охвачено различными технологиями. Курс Ирины Николаевны именно такой: чтобы каждый смог научиться чему-то действительно нужному и полезному для жизни.
Ирина Николаевна рассказывает о себе в школе. Первые учителя, любимые предметы и поиск себя — как начался ее путь в мир математики и информатики?
О себе в школе
Я училась, когда еще была десятилетка. Мы жили возле школы сначала, а потом, классе в пятом или шестом, переехали достаточно далеко. В школе я была отличницей, поэтому педагоги не хотели меня оттуда отпускать. А я привыкла уже к такому теплому, уютному месту. И даже не пыталась поменять школу. Я долго добиралась на автобусе, вставала каждый день рано, в шесть часов. Сейчас я считаю, что это было неправильно.
Не надо было бояться, надо было спокойно менять и место учебы, и учителей. Училась я в классе, в котором не любили отличников. И поскольку я была там такая единственная, у меня была лишь одна близкая подруга, которая меня поддерживала, и до сих пор мы с ней дружим. Она уехала в Германию, а я осталась в России, теперь мы ездим друг к другу в гости в разные страны.
Я училась, когда еще была десятилетка. Мы жили возле школы сначала, а потом, классе в пятом или шестом, переехали достаточно далеко. В школе я была отличницей, поэтому педагоги не хотели меня оттуда отпускать. А я привыкла уже к такому теплому, уютному месту. И даже не пыталась поменять школу. Я долго добиралась на автобусе, вставала каждый день рано, в шесть часов. Сейчас я считаю, что это было неправильно.
Не надо было бояться, надо было спокойно менять и место учебы, и учителей. Училась я в классе, в котором не любили отличников. И поскольку я была там такая единственная, у меня была лишь одна близкая подруга, которая меня поддерживала, и до сих пор мы с ней дружим. Она уехала в Германию, а я осталась в России, теперь мы ездим друг к другу в гости в разные страны.
“
Поэтому сейчас, во время своей педагогической работы, если я вдруг вижу подобные моменты, стараюсь это все разрулить. Потому что я хорошо помню, как это трудно, когда тебя не принимают в классе из-за того, что ты хорошо учишься.
О своих школьных интересах и любимых предметах
В школе я любила два предмета: рисование и математику. Оказывается, это было во мне всегда, мне с детства хотелось как-то выражать себя в творчестве. Помню, мы часто спорили с нашим учителем рисования. У нее всегда были какие-то строгие академические правила создания рисунка, а мне казалось, что это совершенно не обязательно. Что я очень красиво делаю, хоть и совершенно не по правилам. Вот мы с ней и спорили, почему нельзя делать так, как делаю я.
В школе я любила два предмета: рисование и математику. Оказывается, это было во мне всегда, мне с детства хотелось как-то выражать себя в творчестве. Помню, мы часто спорили с нашим учителем рисования. У нее всегда были какие-то строгие академические правила создания рисунка, а мне казалось, что это совершенно не обязательно. Что я очень красиво делаю, хоть и совершенно не по правилам. Вот мы с ней и спорили, почему нельзя делать так, как делаю я.
“
В математике мне всегда нравилось то, что она для меня была очень легкой. Например, домашнее задание. Мне было легче сначала сделать математику, а потом приступать к другим предметам — к химии, к физике, к литературе.
На протяжении моего школьного пути у нас постоянно менялись учителя математики. Всего было пять педагогов. Были и пожилые преподаватели, и очень молодые студенты, которые приходили к нам преподавать математику. У всех был совершенно разный стиль и разный опыт работы с детьми. Точно скажу, что моя тяга к математике совершенно не зависела от учителя.
Работа с детьми
Работа с детьми никогда не бывает без сложностей. Но учителю становится реально сложно, если каждую образовавшуюся перед собой трудность он воспринимает как тупик. Не важно, какая это сложность, на уроке она может возникнуть за три секунды. Ни один урок не похож на другой, и они всегда разной сложности. И вот это «сложно» для учителя бывает только тогда, когда трудности его останавливают.
Есть сиюминутная радость в работе с детьми, когда дети, к примеру, не замечают, что закончился урок. А есть радости более длинные, на несколько десятков лет. Я всегда говорю, что работа любого учителя — это вероятностная работа и работа вдолгую. Быстрая радость — это тоже классно, когда все слушают, просыпаются, когда что-то хотят сами сделать. Мы работаем и для тех, и для других радостей.
Работа с детьми никогда не бывает без сложностей. Но учителю становится реально сложно, если каждую образовавшуюся перед собой трудность он воспринимает как тупик. Не важно, какая это сложность, на уроке она может возникнуть за три секунды. Ни один урок не похож на другой, и они всегда разной сложности. И вот это «сложно» для учителя бывает только тогда, когда трудности его останавливают.
Есть сиюминутная радость в работе с детьми, когда дети, к примеру, не замечают, что закончился урок. А есть радости более длинные, на несколько десятков лет. Я всегда говорю, что работа любого учителя — это вероятностная работа и работа вдолгую. Быстрая радость — это тоже классно, когда все слушают, просыпаются, когда что-то хотят сами сделать. Мы работаем и для тех, и для других радостей.
О своих уроках и спецкурсах
Когда на уроке удается сделать так, чтобы дети встретились с каким-то князем, революционером и вынесли из этого что-то — вот это классно. Встреча происходит через усвоенный ими материал, через подачу учителя. Все уроки абсолютно разные.
Каждый год в школе у меня новые спецкурсы. Есть такие специальные курсы, которые вводят ребенка в предпрофиль. Если это гуманитарное направление, то это может быть что-нибудь интересное, допустим, основы внешней политики. А если этот курс в социально-экономическом профиле, то это или финансы, или финансовая грамотность. Такие небольшие спецкурсы, по полгода, я считаю прекрасной идеей. Чтобы дети набирали себе некий интеллектуальный бэкграунд, формировали свое отношение к этим темам. Может быть, это выстрелит в какой-то профиль, а может, ребенок, наоборот, передумает этим заниматься.
Когда на уроке удается сделать так, чтобы дети встретились с каким-то князем, революционером и вынесли из этого что-то — вот это классно. Встреча происходит через усвоенный ими материал, через подачу учителя. Все уроки абсолютно разные.
Каждый год в школе у меня новые спецкурсы. Есть такие специальные курсы, которые вводят ребенка в предпрофиль. Если это гуманитарное направление, то это может быть что-нибудь интересное, допустим, основы внешней политики. А если этот курс в социально-экономическом профиле, то это или финансы, или финансовая грамотность. Такие небольшие спецкурсы, по полгода, я считаю прекрасной идеей. Чтобы дети набирали себе некий интеллектуальный бэкграунд, формировали свое отношение к этим темам. Может быть, это выстрелит в какой-то профиль, а может, ребенок, наоборот, передумает этим заниматься.
“
Я против того, что школа — это место для оказания услуг. Пока мне звонят выпускники и говорят спасибо за уроки, я понимаю, что все не зря.
Как заинтересовать историей
Заинтересовать ребенка историей никогда не поздно и никогда не рано. У меня самого двое детей, и когда они были маленькими, то их захватывали только эмоции. Первый уровень такой и есть — это эмоции, когда ребенку бесполезно что-то умное объяснять, но вот впечатления — это пожалуйста. Потом ребенок узнает, что вокруг этого есть какие-то простейшие факты. В средней школе, когда в пятом классе дети путешествуют по Древнему миру, важно сохранять эти эмоции полусказочного курса. А в интеллект это переходит уже к старшим классам. Даже в глубоком детстве можно заложить основы частичного исторического знания — через какой-то предмет, через тайну или даже через сказку.
Заинтересовать ребенка историей никогда не поздно и никогда не рано. У меня самого двое детей, и когда они были маленькими, то их захватывали только эмоции. Первый уровень такой и есть — это эмоции, когда ребенку бесполезно что-то умное объяснять, но вот впечатления — это пожалуйста. Потом ребенок узнает, что вокруг этого есть какие-то простейшие факты. В средней школе, когда в пятом классе дети путешествуют по Древнему миру, важно сохранять эти эмоции полусказочного курса. А в интеллект это переходит уже к старшим классам. Даже в глубоком детстве можно заложить основы частичного исторического знания — через какой-то предмет, через тайну или даже через сказку.
“
Достучаться можно до каждого, просто не до всех одновременно.
О профессиональных интересах
На протяжении жизни мой научный интерес менялся, и я уверен, он будет меняться и дальше. Сначала в вузе мне нравился период американской истории — XX век, социальные реформы — я даже в аспирантуре по этому делу учился, писал диссертацию. Потом мне начал нравиться наш XX век, а сейчас мне больше интересен XVI или XVII век. Это все меняется по мере моего развития. Это нормально.
Честно, невозможно знать все. Наука почему еще прекрасна: когда читаешь учебник, тебе все понятно, и это плохое ощущение. Потому что внутри себя ты понимаешь: не должно тебе быть все понятно. Более того, в учебниках по истории встречается всякое. Эту тему я часто затрагиваю в своем проекте «Миф в истории». Когда плотно занимаешься наукой, ты понимаешь, что ко всем книгам и даже учебникам нужно относиться критически.
На протяжении жизни мой научный интерес менялся, и я уверен, он будет меняться и дальше. Сначала в вузе мне нравился период американской истории — XX век, социальные реформы — я даже в аспирантуре по этому делу учился, писал диссертацию. Потом мне начал нравиться наш XX век, а сейчас мне больше интересен XVI или XVII век. Это все меняется по мере моего развития. Это нормально.
Честно, невозможно знать все. Наука почему еще прекрасна: когда читаешь учебник, тебе все понятно, и это плохое ощущение. Потому что внутри себя ты понимаешь: не должно тебе быть все понятно. Более того, в учебниках по истории встречается всякое. Эту тему я часто затрагиваю в своем проекте «Миф в истории». Когда плотно занимаешься наукой, ты понимаешь, что ко всем книгам и даже учебникам нужно относиться критически.
«Миф в истории» — проект Константина Петровича, где он помогает разобраться и не потерять истину среди распространившихся исторических мифов. На его ютуб-канале «Историкус» около 30 мини-лекций на разные исторические темы. Также на канале выходит проект «Мем в истории», популяризирующий историю для детей и подростков
Сейчас дети хуже знают историю – миф или реальность?
Уровень знания истории среди молодежи действительно упал. У меня есть своя концепция на эту тему: на смену социальности приходит индивидуальность. А для того, чтобы понимать историю, нужно быть существом социальным. Все связано — не напрямую, конечно. Если у вас нет никаких социальных обязательств, если нет социальных каких-то связей и контактов. А если вы социальный, живете и ощущаете вокруг себя пульсирование общества, тогда история выстреливает в вас. А если наоборот — она может выстрелить, но заметно реже. Мне кажется, сейчас у нас дефицит живой социальности.
Уровень знания истории среди молодежи действительно упал. У меня есть своя концепция на эту тему: на смену социальности приходит индивидуальность. А для того, чтобы понимать историю, нужно быть существом социальным. Все связано — не напрямую, конечно. Если у вас нет никаких социальных обязательств, если нет социальных каких-то связей и контактов. А если вы социальный, живете и ощущаете вокруг себя пульсирование общества, тогда история выстреливает в вас. А если наоборот — она может выстрелить, но заметно реже. Мне кажется, сейчас у нас дефицит живой социальности.
Что с этим делать?
Все идет от взрослых. Дети — они губки. На взрослых лежит всегда очень большая ответственность, а сейчас и подавно: сейчас наше поколение сорокалетних — последнее массовое поколение. И последнее поколение, которое получило качественное системное образование, активно социализаторское поколение. На нем больше всего ответственности, чтобы вырастить детей знающих, интересующихся. Здесь много трудностей и подводных камней.
Все идет от взрослых. Дети — они губки. На взрослых лежит всегда очень большая ответственность, а сейчас и подавно: сейчас наше поколение сорокалетних — последнее массовое поколение. И последнее поколение, которое получило качественное системное образование, активно социализаторское поколение. На нем больше всего ответственности, чтобы вырастить детей знающих, интересующихся. Здесь много трудностей и подводных камней.
Философ Карл Ясперс писал: «История — то происходящее, которое, пересекая время, уничтожая его, соприкасается с вечным». Такое определение истории как нельзя лучше помогает понять простую вещь: историю можно и нужно постигать всю жизнь. И это возможно с #нашимпедагогом Константином Петровичем Кусмаулем.
